Белый дракон - Страница 38

«Ну не мог же я в самом деле тащить куда-то яйцо Рамоты! Я знаю, я его не брал! Я все время был там, у озера, рядом с тобой. Я помню это. И ты помнишь. И они тоже знают, где я был. Но почему-то они все время вспоминают, как я уношу яйцо!»

Джексом обнял шею дракона, чтобы не упасть. Поглубже вздохнул несколько раз. И попросил:

— Покажи мне картины, которые они тебе передают.

И Рут показал — все яснее и ярче по мере того, как его волнение проходило.

«Вот что они вспоминают», — сказал он наконец, шумно, с облегчением переводя дух.

— Огненные ящерицы способны лишь пересказывать виденное, — проговорил Джексом, стараясь рассуждать логически, как учил Робинтон. — Ты говоришь, они это помнят. А знают ли они, когда именно ты взял яйцо Рамоты?

«Я мог бы доставить тебя туда и в то время».

— Ты уверен?

«Здесь две маленькие королевы: они больше всех надоели мне, потому что помнят лучше других».

— Не могут ли они вспомнить, как тогда стояли звезды?

«Огненные ящерицы слишком малы для того, чтобы рассматривать звезды. — Рут встряхнулся. — Но именно тогда, кстати, драконы и жгли их. Бронзовые, караулившие яйцо, жевали огненный камень. Они не подпускали файров…»

— Весьма разумно с их стороны.

«Все драконы теперь ненавидят огненных ящериц. А если бы они знали, что те про меня вспоминают, они возненавидели бы и меня!»

— Значит, это и к лучшему, что ты — единственный дракон, который их слушает, — сказал Джексом, но это замечание не утешило ни Рута, ни его самого. И он спросил: — Но ведь яйцо снова в Бендене. Чего ради они к тебе с ним без конца пристают?

«Понимаешь, они не помнят, как я за ним отправлялся».

Джексом без сил опустился на травку… Услышанное требовало серьезного, очень серьезного размышления. «Нет, — возразил он сам себе. — Ф'лессан был прав: бесконечные обдумывания и обсуждения способны погубить любое дело в зародыше. Есть какая-то неотвратимость… Интересно, приходило это в голову Лессе или Ф'лару, когда они принимали решение? Нет. Об этом тоже лучше было не думать».

— Ты точно знаешь, в какое время лететь? — еще раз спросил он Рута.

Две золотистые королевы тотчас подлетели к ним и ласково заворковали. Одна, более смелая, даже опустилась Джексому на руку глаза ее весело замерцали.

«Они знают, — сказал Рут. — И я знаю».

— Ну, я очень рад, если они согласны нас проводить… Только лучше бы они все-таки видели звезды!

Джексом еще раз глубоко вздохнул, потом взобрался Руту на шею и направил его домой.

Как только он принял решение действовать, следовать этому решению оказалось на удивление легко, Всего-то и надо было. что поменьше задумываться. Он приготовил летный костюм, крепкую веревку и меховую шубу — закутать яйцо. Потом проглотил несколько мясных колбасок и не спеша вышел из холда, заговорщицки подмигнув Бранду: пускай думает, будто он снова отправился на свидание. Гораздо труднее оказалось упросить Рута вываляться в черной грязи, которую морской отлив оставил в дельте реки Телгар. «Твоя белая шкура будет слишком заметна в тропической ночи, — терпеливо убеждал Джексон друга. — Да и на бенденской площадке Рождений нам с тобой лучше держаться в тени…»

Из того, что наговорили Руту две королевы, Джексом заключил: Древние в самом деле унесли яйцо в прошлое и поместили его в самое подходящее для этого место — в теплый песок потухшего кратера, того самого, где со временем предстояло появиться Южному Вейру. Джексом изучал расположение звезд, видимых с Южного континента: может быть, он сумеет определить время с точностью до одного-двух Оборотов. Но для начала ему придется полностью положиться на Рута, похвалявшегося, будто всегда знает, в каком именно времени находитсяОгненные ящерицы всей оравой последовали за ними в дельту Телгара и с большим энтузиазмом взялись размазывать по чистой шкурке Рута липкую черную грязь. Джексом натер ею свои руки и лицо и блестящие пряжки амуниции. Что до шубы — она и так была из темного меха.

В глубине души Джексому все еще не верилось, что это происходит именно с ним, что это он, а не кто иной, ввязался в столь отчаянную авантюру. Однако иного пути не оставалось. События были предопределены; теперь его ничто не могло остановить. Он спокойно оседлал Рута, как никогда доверяя себя способностям своего дракона. И дважды глубоко вздохнул.

— Ты знаешь, куда и в какое время лететь. Давай, Рут!

…Несомненно, это был самый долгий, самый холодный его прыжок. В отличие от Лессы, он знал, на что идет. Но это знание не избавило его ни от ужасающей тьмы, ни от тишины, которая, казалось, гремела в ушах, ни от мертвящего холода, пробиравшего до костей. «Когда повезем яйцо, — мелькнуло у Джексома в голове, — нельзя будет перескакивать в один прием. Придется останавливаться и греть его.»

А потом они возникли над миром, погруженным во влажную теплую тьму, пахнущую роскошной зеленью и чуть-чуть — подгнившими фруктами. На какой-то безумный миг Джексому даже подумалось, не угодили ли они прямиком в сновидение какой-нибудь ящерицы, уснувшей па солнцепеке. Но Рут бесшумно заскользил вперед, и легкий ночной ветерок, овевавший лицо Джексона, убедил его, что все было вполне реально.

И тут он увидел яйцо: светящееся пятнышко далеко внизу, чуть правее головы Рута, Дракон продолжал плавно снижаться, пока Джек-сом не рассмотрел восточный край чаши Вейра: именно с той стороны он собирайся со всей мыслимой скоростью ворваться вовнутрь, подгадав свое вторжение к моменту рассвета. Достигнув края, он послал Рута в Промежуток, Ему показалось, прыжок совершился мгновенно. Теплые утренние лучи ударили в спину. Рут стрелой кинулся в Вейр. Прижимаясь к земле, он пронесся над головами сонных бронзовых драконов и их всадников, клевавших носами. Мгновенный, точный бросок — и сильные передние лапы Рута обхватили яйцо. Еще един отчаянный бросок, на сей раз вверх — и прежде, чем переполошенные бронзовые успели хотя бы встать на ноги, маленький дракон взвился в воздух и…